Становление модели госкапитализма в России

«Росбалт» начал работу как раз в те месяцы, когда обновленный режим приступил к стремительному и радикальному перевоспитанию так называемого олигархата.

Корпус олигархов (этот термин был введен в оборот Борисом Немцовым) сформировался к середине 90-х в результате нескольких волн приватизации путем «назначения» миллиардерами одного–двух десятков людей, которые выглядели подходящими и лояльными в глазах министров-реформаторов. И миллиардеры, и реформаторы были нацелены на максимизацию своей власти и не особо заботились о правовом оформлении статусов.

Первый генеральный конфликт между магнатами и властями произошел в 1997-м, когда Анатолий Чубайс попытался отодвинуть Владимира Гусинского и Бориса Березовского, ссылаясь на проигрыш ими аукциона по продаже акций «Связьинвеста». Ответом стала информационная война, осуществленная телеканалами НТВ и ОРТ, которая подорвала карьеры сначала Чубайса, а затем и Немцова.

В 1998-м – 1999-м постдефолтный премьер Евгений Примаков неоднократно и открыто грозил магнатам репрессиями. Публикация нескольких покаянных статей за подписями известных олигархов открыла всем робость большинства представителей этого слоя. Против менее пугливых, как Березовский, впервые начали возбуждать уголовные дела.

Путин выступил как наследник Чубайса и Примакова, но гораздо более методичный и радикальный.

В начале 2000-го, во время своей первой президентской кампании, он выдвинул лозунг равного удаления от власти экономических субъектов. Вскоре это стали называть «равноудалением олигархов». Смысл этого рационального с виду тезиса еще подлежал расшифровке.

Весной 2000-го новый президент встретился с магнатами и продиктовал им так называемое «шашлычное соглашение», обещая безопасность в обмен на невмешательство в политику.

Первыми призами нового курса стали медиа-активы, изъятые у непослушных Гусинского и Березовского. Сами они отправились в эмиграцию. Нескольким другим магнатам без особого шума предъявили налоговые и сопутствующие претензии, вскоре снятые, но навсегда их испугавшие.

Последним туром борьбы обновленного режима с магнатами стала расправа с Михаилом Ходорковским («дело ЮКОСа»).

Ходорковский, который был тогда первым лицом в российской нефтедобыче и славился успехами своего менеджмента, выдвигал радикальные идеи – как внешние (ценовая война с саудитами за мировой рынок), так и внутренние (внесение олигархами в казну многомиллиардных компенсаций за приобретенные на халяву активы). Он финансировал думскую оппозицию (КПРФ, «Яблоко» и СПС) и, возможно, видел себя премьер-министром. Последней каплей стал план объединения ЮКОСа с «Сибнефтью» Романа Абрамовича, которое сделало бы Ходорковского фактическим хозяином большей части российской нефти.

В феврале 2003-го на встрече с олигархами Путин вступил в пикировку с Ходорковским, в июле под арестом оказался партнер нефтемагната Платон Лебедев, а в октябре спецгруппа захватила самого Ходорковского.

Начался процесс Ходорковского-Лебедева, закончившийся в 2005-м многолетними сроками, позднее еще и продленными. Ходорковский с тех пор воспринимался как личный узник Путина, им же и помилованный в 2013-м. Обвинения в налоговых махинациях и мошенничестве могли бы быть предъявлены всем прочим магнатам без исключения и стали для них неповторимым уроком.

Абрамович оперативно отказался от сделки с ЮКОСом. Сам ЮКОС был затем поэтапно оприходован властями. Самым ярким эпизодом этого процесса стал переход в 2004-м в собственность «Роснефти» самого крупного актива ЮКОСа - «Юганскнефтегаза», демонстративно приобретенного через фирму-однодневку «Байкалфинансгруп».

Нефтедобытчиком № 1 стал глава «Роснефти» Игорь Сечин, сподвижник и друг Владимира Путина.

Пополнение корпуса магнатов своими людьми шло параллельно с успешной дрессировкой олигархов прежних призывов.

Роман Абрамович по поручению президентской администрации длительный срок управлял Чукоткой, уступил «Сибнефть» «Газпрому» (в обмен на приличную компенсацию) и в итоге получил разрешение эмигрировать. Российским сырьевиком № 2 сделался глава «Газпрома» Алексей Миллер.

Магнаты-металлурги Олег Дерипаска и Михаил Прохоров должны были регулярно доказывать свое послушание. Первый даже торжественно объявил однажды, что прикажи начальство отдать государству активы, он с радостью это сделает. Второй аккуратно выполнял ответственные политические поручения. Например, в 2012-м участвовал в президентских выборах в роли либерального кандидата.

Олигархи-миллиардеры как общественное и хозяйственное явление сохранились, но стали составными элементами властной машины и огосударствленной экономики. Реальный статус, имущественный потенциал и логика поведения в их кругу совершенно единообразны, хотя одни из них формально чиновники, а другие – частные предприниматели. И уж конечно, они не «равно удалены», а по-разному приближены к престолу. Чужих и непослушных не осталось.

Символом свершившегося стала судьба «Связьинвеста», со спора вокруг приватизации которого некогда началась битва олигархов и чиновников. Сегодня это часть «Ростелекома» - подконтрольного государству акционерного общества, управляемого надежными посланцами властей.