Новая «холодная война», санкции и избрание Трампа

Если пик ядерной угрозы, вызванной обострением противостояния СССР и США, пришелся на начало 1980-х, то уже с середины этого десятилетия стартовала эпоха разрядки. Новый генсек КПСС Михаил Горбачев стал самым популярным русским на Западе. Благодаря, в первую очередь, его усилиям, обе сверхдержавы осознали, что не обязательно жить, глядя друг на друга через прицел. Начали заключаться договоры уже не только об ограничении, но и о сокращении наступательных вооружений

Распад Советского Союза, с одной стороны, снял остатки напряженности: США остались в одиночестве «на вершине мира». А с другой - вызвал уже в новой России острое ощущение несправедливости. И хотя первый президент РФ и его американский визави с первой своей встречи стали звать друг друга «друг Билл» и «друг Борис», к концу ельцинского правления в значительной части российского общества возник запрос на пересмотр итогов «холодной войны». Формула «Россия должна подняться с колен» стала расхожей еще до того, как хозяином Кремля стал Владимир Путин.

Президенту, который возглавил Россию в 2000 году, к сегодняшнему дню пришлось иметь дело уже с четырьмя американскими коллегами – тем же Клинтоном, Джорджем Бушем-младшим, Бараком Обамой и Дональдом Трампом. На подходе пятый – Джо Байден, диалог с которым обещает стать самым сложным за последние два десятилетия.

При этом даже непреклонные оппоненты Владимира Путина признают, что в первые годы своего президентства он был искренне настроен на сотрудничество с США. Не случайно именно Путин первым из мировых лидеров выразил соболезнования Джорджу Бушу после терактов 11 сентября 2001 года. Незадолго до этого в Любляне состоялась их личная встреча, после которой Буш заявил, что «заглянул в глаза» российскому президенту, «ощутил его душу» и увидел в нем «прямого и достойного доверия человека».

Тем не менее, не на словах, а на деле «коллективный Запад», ощущая себя победителем, обращался с Россией как с проигравшей страной, выражаясь языком XIX века, выбывшей из концерта великих держав. К примеру, хотя Россию и приняли в «большую восьмерку», держали там ее, что называется, «на приставном стуле». США демонстративно вышли из договора по ПРО, несмотря на крайне негативную реакцию России на этот шаг.

Экономическое возрождение, вызванное ростом цен на нефть, и политическая стабилизация, достигнутая методами установления жесткой «вертикали власти», дали Путину возможность перестать глотать обиды молча. Накапливавшееся раздражение прорвалось 10 февраля 2007 года. Речь российского президента на международной конференции по вопросам политики безопасности в Мюнхене стала поворотным моментом, после которого дело стало двигаться в сторону «холодной войны 2.0».

«Для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна». «Россия — страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику. Мы не собираемся изменять этой традиции», - заявил тогда Путин.

Далее были «операция по принуждению Грузии к миру» в 2008 году и прямое участие российской армии в гражданской войне в Сирии, начавшейся в 2011 году. Москва громко заявила, что вновь намерена вершить судьбы мира, не ограничиваясь одним только постсоветским пространством. Впервые после ухода с Кубы Россия начала активные действия в западном полушарии, пользуясь дружбой с лидером Венесуэлы Уго Чавесом и его преемником Николасом Мадуро.

«Уровень антиамериканизма в России для всех стал настоящим сюрпризом, потому что мы были уверены, что строим отношения совершенно другого типа. И, конечно, многие люди обеспокоены тем, каким стремительным может быть этот регресс, особенно в риторике, которая, нам казалось, осталась далеко в прошлом», - сетовал в 2013 году Майкл Макфол, который тогда был послом США в России.

В 2014 году конфликт России с Западом принял необратимый характер. И хотя санкции против России вводились и прежде (в частности, в 2012 году США приняли «акт Магнитского» - персональные санкции в отношении лиц, ответственных за нарушение прав человека), попытка «наказать Кремль за Крым» вывела ситуацию на качественно иной уровень.

Практически до основания разрушена система договоров по международной безопасности, включая РСМД и СНВ. Вновь началась гонка вооружений, причем Россия на этот раз делает заявку, что она лидирующая, а не догоняющая сторона. «От США и их союзников теперь ждут, что они напугаются и признают Россию равной себе», - писал «Росбалт» в статье «Гиперзвуковая «кузькина мать» после того, как Путин в 2018 году рассказал о новом оружии, которое появилось у России.

Казалось, шанс хоть как-то исправить ситуацию дало сенсационное избрание президентом США в 2016 году Дональда Трампа, который демонстрировал готовность слушать Путина и договариваться с ним. Как отмечал политолог Алексей Макаркин, «российское антизападничество идейно тесно связано с западными критиками мейнстрима, и Трамп у нас ментально воспринимается как «свой».

Однако руки нового хозяина Белого дома с самого начала оказались связаны крупным скандалом, получившим название «Рашагейт». Вашингтон выдвинул обвинения против российских структур во вмешательстве в процесс президентских выборов 2016 года в США с целью нанести ущерб кампании Хиллари Клинтон, способствовать победе Дональда Трампа и спровоцировать политический и социальный раскол в американском обществе. В частности, Минюст США обвинил в этом 13 россиян и три юрлица, включая Concord Management и так называемую «фабрику троллей», которые связывают с близким Путину бизнесменом Евгением Пригожиным.

Трампу так и не позволили наладить диалог с Россией, а затем он и вовсе проиграл в своей битве с американским истеблишментом и теперь вынужден покинуть Белый дом после первого срока, уступив его Джо Байдену.